Имя Георгия Владимировича Заборского (1909–1989) принадлежит истории белорусской архитектуры ХХ в., с которой связана творческая молодость советского градостроительства, его формирование и развитие. Именно в качестве яркого представителя национального белорусского зодчества он вошел в анналы социалистической и мировой архитектуры.
Специфика отечественной архитектуры середины ХХ в. заключалась в ее конкретно-исторических особенностях и выражалась в идейно-содержательном творческом методе, решении неотложных задач в условиях социалистического строительства. Георгий Заборский четко понимал, что для создания высокохудожественных произведений в условиях послевоенной действительности необходим активный поиск новых путей реализации этого метода, индивидуальность творческого почерка. Ему было свойственно в высшей степени сознательное, углубленное и ответственное отношение к проблеме выявления национально-художественной специфики белорусской архитектуры. Он находился в постоянном поиске, много экспериментировал, ставя перед собой сверхзадачи отражения национальных черт, что наиболее ярко проявилось в произведениях сельской архитектуры, преобразовавших в свое время облик белорусских деревень.
Не будем перечислять и анализировать работы мастера – все их знают, ибо еще при жизни творца они вошли в золотой фонд архитектурно-художественного наследия страны, стали классикой архитектуры Беларуси ХХ в. Но все же одно – самое любимое, сложное, ответственное – хочется выделить. Это монумент Победы в Минске – символ не только столицы, но и всей республики, святая память о героях Великой Отечественной войны и тех, чьим творчеством создан этот уникальный объект. Кстати, под девизом "Во имя жизни", за которым скрывалось авторство Заборского, проходили многие конкурсные проекты зодчего.
Плоды творческой деятельности Мастера огромны и значимы. Однако в 100-летнюю годовщину нам хотелось представить его не только как выдающегося белорусского архитектора, но и как человека-гражданина, педагога, коллегу – в воспоминаниях тех, кто знал, работал или учился у народного архитектора СССР Георгия Владимировича Заборского.
Георгий Сысоев, заслуженный архитектор БССР, лауреат Государственной премии БССР:
Георгий Заборский – талантливый белорусский зодчий, преданный служитель Архитектуры, о чем свидетельствуют его многочисленные яркие, образные высокохудожественные произведения национального зодчества.
Г. Заборский – представитель творческой интеллигенции Беларуси ХХ века, вышедший из трудовой семьи потомственных железнодорожников. Он был увлечен и одухотворен идеей построения нового мира, нового национального белорусского искусства. Индивидуальность этого архитектора-художника была связана прежде всего с проблемами, которые ставила послевоенная действительность. Его прекрасные творения еще при жизни автора стали памятниками архитектуры, а имя народного архитектора СССР Георгия Владимировича Заборского – национальным достоянием белорусского народа.
Ярослав Линевич, заслуженный архитектор БССР:
Георгий Владимирович Заборский для меня прежде всего учитель, архитектурный наставник, который заложил во мне основы прекрасной профессии, если хотите – образа жизни, творческого мышления по совершенствованию архитектурной среды обитания.
У студентов архитектурного отделения он был почитаемым педагогом-практиком. Из его замечаний-подсказок складывалась стройная система художественного мировоззрения большого мастера. Он учил основам архитектуры, классической выдержанности, вместе с тем поддерживал вольность полета фантазии и блестящей выдумки. Работая со студентами, раскрывал перед ними таинственные глубины своего удивительного мастерства, рассыпая искры драгоценного творческого горения.
Людмила Усова, ветеран белорусской архитектуры:
Мне просто посчастливилось, что моя творческая жизнь оказалась тесно связанной с целым рядом выдающихся архитекторов. В этой системе звезд, пожалуй, самой яркой по таланту является личность Георгия Владимировича Заборского, который был одной из ключевых фигур белорусской архитектуры послевоенного периода. Мы, тогда (в 1946 г.!) молодые, начинающие архитекторы, восторженно учились у него, маститого зодчего. Нас покоряли широта и размах этого необыкновенного человека-творца, архитектора-художника, его ясный взгляд небесно-голубых глаз, искрящихся огнем творческих идей, доброжелательная улыбка, готовность оказать профессиональную помощь в раскрытии архитектурно-художественного замысла.
Я была свидетелем его удивительной способности мыслить архитектурными образами в любых жизненных ситуациях: на заседаниях, дружеских беседах и даже в транспорте. Приходившие в эти моменты архитектурные идеи он “набрасывал” на все, что было под руками: клочки бумаги, обрывки газет, обертки, салфетки и многочисленные записные книжки.
Он бережно пестовал нас, оберегая от скороспелых решений.
Ему было по плечу проектировать и крупное общественное здание, и многоквартирный жилой дом, и объект монументального искусства. Новь белорусского села – лебединая песня богатого творческого арсенала мастера.
Держу в руках только что отчеканенную памятную медаль в честь народного архитектора СССР Георгия Владимировича Заборского, и мне приятно осознавать, что труд архитектора высоко оценен в нашей стране.
Нонна Неделько, заслуженный архитектор БССР:
После окончания средней школы я стояла перед выбором будущей профессии. Однажды принесла свои работы на кафедру “Рисунок” БПИ, где в это время был Георгий Владимирович Заборский. Он внимательно ознакомился с моими “творениями” и сделал однозначный вывод: мне просто необходимо поступать на архитектурное отделение. Таким образом, он был первым, кто благословил меня в выборе профессии.
Так сложилось, что на протяжении двух десятков лет мы работали вместе в одной мастерской. Я была свидетелем его творческих успехов, его “звездного” периода. Беззаветная любовь к архитектуре и нескрываемая радость, когда он находил у других, у своих учеников ту же любовь, – это, на мой взгляд, одна из привлекательных черт Г. Заборского.
Творческая жизнь мастера – пример бесконечного поиска, неустанного труда, готовности к смелому эксперименту. Его яркая творческая самобытность не растворилась при смене художественно-стилистических направлений, он всегда оставался приверженцем творческого использования богатых национальных традиций. Вот почему его архитектурные произведения выделяются своей неповторимостью, классической стройностью, выразительностью архитектурно-пространственных композиций, гармоническим художественным совершенством, национальным колоритом.
Владимир Трацевский, профессор БНТУ:
Известно, что Георгий Заборский был великолепным рисовальщиком. Неслучайно он выиграл конкурс, проводимый на кафедре “Рисунок” в 1957 г., на лучший графический портрет В.И. Ленина, несмотря на то что в нем принимали участие такие известные художники, как И. Ахремчик, Н. Гусев, М. Бельский, В. Король.
Каждая черта, линия, проведенная Г. Заборским на бумаге, была удивительно приятна для глаза. Надо полагать, что это врожденная графическая индивидуальная черта архитектора-художника. Он легко осуществлял поиск образного решения, помогая студенту находить нужный ракурс для выявления образной характеристики курсового проекта. Георгий Владимирович выполнял рисунок очень быстро, на глазах учеников, наглядно показывая правильность и логичность той или иной формы. При этом повторял истину, что красота на бумаге эквивалентна воплощению архитектурного замысла при переводе его в натуру.
Георгия Владимировича по-настоящему обижало небрежное отношение студентов к окончательной подаче курсового проекта, когда вдруг появлялись различного рода наклейки и аппликации. Он сразу же перечеркивал весь проект и ставил жирный “неуд”. При этом недоумевал, как можно умудриться запроектировать интересное архитектурное сооружение и не уметь изобразить типаж (людей, машины, деревья и т.п.). Запомните, дорогие мои воспитанники, говорил он, что подобные “выверты” снижают престиж профессии.
Зоя Озерова, ветеран белорусской архитектуры:
Говорят, человек познается в беде. Георгий Владимирович был однокашником моего супруга А. Фридмана по Академии художеств в Ленинграде. Случались разные жизненные ситуации, когда он проявлял по отношению к нам самые высокие человеческие качества, благородство. Большую поддержку я получила от него в трагический момент моей жизни – после смерти мужа. Встал вопрос о дальнейшем моем проживании – в Москве, где я родилась и имела много родственников, Минске или Витебске. Именно отношение Георгия Владимировича, его человечность повлияли на мое решение в пользу Минска, где я впоследствии работала в проектном институте “БелНИИгипросельстрой” в экспериментальной мастерской.
Галина Шостак, сотрудник Белорусского государственного архива научно-технической документации:
Для меня имя Георгия Заборского связано с многочисленными архивными материалами военного и послевоенного периодов. Богатейшая коллекция чертежей, исполненная зодчим, свидетельствует о его колоссальном творческом вкладе в дело восстановления Минска, Полоцка и других городов республики. Особое место занимают документы, относящиеся к монументальному искусству, многочисленным всесоюзным и республиканским конкурсам, где работы Георгия Владимировича были отмечены призами и грамотами как лучшие. Эти документы сохранятся на века, они ждут своих исследователей.
Валентин Занкович, архитектор-скульптор, лауреат Ленинской премии:
О Заборском можно говорить бесконечно, ибо так интересна его творческая жизнь, художественно-эстетические воззрения, его взгляды на архитектуру. Он не впал в подражательство, отыскивал свой путь в искусстве, выработал свой сугубо индивидуальный архитектурный почерк. Он любил Беларусь и всю жизнь стремился к творческому освоению богатейших традиций национальной культуры, “переводя” их на язык архитектуры. С позиции прожитых лет могу отметить, что на стезю национального монументального искусства меня вывело именно творчество Георгия Владимировича и архитектора-художника Виктора Матвеевича Волчека.
В годы учебы на архитектурном отделении БПИ от Жоры – именно так его любовно называли между собой студенты – мне как никому доставалось, что называется, по полной программе. Представьте себе середину 1950-х гг., полным ходом идет перестройка советской архитектуры, борьба с излишествами. Каким-то образом привозились из-за “бугра” архитектурные журналы. От многих увиденных построек на Западе мы просто “балдели”. Поддался этому увлечению и я. И как результат – выдаю “на гора” очередной курсовой проект с огромным остеклением первого этажа, в зеркальном отражении которого прорисовываю экзотические пальмы. И вот вердикт Жоры: все перечеркнуто, внизу приписка: “Успел отравиться модным импортом, все противоречит архитектурной тектонике – легкий низ, тяжелый верх (неуд.)”. Пришлось на каникулах заново переделывать проект.
Отработав по распределению в южных республиках положенный срок, возвращаюсь в родной Минск. Подаю заявление в институт “Минскпроект”. Просят показать работы ведущим архитекторам С. Ботковскому и Г. Заборскому. Они пошептались между собой и вынесли решение: проекты неплохие, однако исполнены в духе Мейерхольда – авангард, который не корреспондируется с идеями института. Тем не менее, пройдя через “тернии”, становлюсь архитектором этого прославленного коллектива. Здесь вместе с друзьями делаю первые шаги по восхождению к вершинам монументального искусства.
Прошло еще примерно лет десять. Поверив в мои творческие возможности, Г. Заборский не раз обращался ко мне, приглашая к содружеству. Следует отметить, что работалось с ним интересно, но сложно, ибо он, в хорошем смысле слова, был зануда. Он редко оставался доволен тем, что делалось, каждый раз у него возникали новые и новые идеи, и как результат – вновь переделка. Совместная работа с прославленным мастером архитектуры духовно обогащала, выкристаллизовывала высочайшую профессиональную ответственность за свое творчество, открывала новые горизонты.