Путь человека — это движение в пространстве и образование своего собственного. Архитектура предстает перед нами как многогранное воплощение этого пути. В ней сплетены предметность, вещность — в ее весомости, зримости, ощутимой пространственности. Тогда здание напрямую влияет на человеческий “путь в пространстве”. Но есть и опосредованное‚ событийное влияние на душевное состояние — “путь духа”. Материальная сторона архитектуры играет и здесь немаловажную роль, так как именно она влияет на специфику вещного, т.е. образного восприятия архитектурного творения.
Металл в таком понимании становится специфическим средством архитектурного освоения пространства. Его чисто физические качества оказываются инструментом воздействия человека на себе подобного. Возможность видоизменения у металла посредством разнообразия его визуальных и физических качеств безгранична, что отражается в многовековой традиции его применения во всех областях зодчества. И каждый раз‚ благодаря этому своему качеству‚ металл участвует в стилистических инновациях.
Изначально металл как наиболее прочный материал служил защитным, охранительным и оберегающим целям — всевозможные ограждения, ворота, перила, решетки. Кардинальные изменения в его судьбе последовали в начале XIX века, когда вместо каменных и кирпичных столбов стали использовать металлические — чугунные. Активное промышленное развитие потребовало новых масштабов производственных помещений и стимулировало появление железных прокатных балок и ферм, незаменимых для перекрытия больших пролетов. В гражданском строительстве возникли новые типы зданий — многоквартирные доходные дома, вокзалы, универмаги (пассажи). Металлический каркас стал ключевым фактором развития архитектурной формы, так как позволил освободить тектонику стены от ее основной функции — несущей, ограничивающей планировку архитектурного пространства. Впоследствии это позволило создавать большие остекленные плоскости, иначе мыслить внутреннее пространство зданий. Самым ярким примером новых форм и масштабов в строительстве явился Хрустальный дворец британца Джозефа Пэкстона (1851 г.). Вскоре металл стал излюбленным материалом художников и архитекторов. Органичное соединение стекла и металла у бельгийского архитектора Виктора Орта, изящный декоративизм металлических ограждений входов в парижском метро Гектора Гимара — классические примеры нового мышления в рамках давно освоенного материала, который способствовал формированию неповторимого стиля эпохи модерна.
Даже негативные свойства металла позволили ему повлиять на эволюцию эстетических предпочтений в ХХ веке. Так, подверженность коррозии и низкая огнестойкость заставили техников прятать металлические элементы в оболочки из бетона, теряя при этом легкость и изящество обнаженного металлического каркаса. Однако осмысленный в рамках эстетики раннего модерна массивный и брутальный железобетон активно заимствуют архитекторы конструктивизма.
Таким образом‚ металл был и остается одним из основных строительных материалов, переосмысляемый по-новому в каждую последующую веху эстетического формирования цивилизации. Современное его видение — это не только развитие чистой технологии, но и идущие с ней рука об руку модификации эстетического видения, знаменующие существенное изменение восприятия действительности в мироощущении современников.
Нынешняя реальность, разнонаправленная и хаотичная‚ вынуждает человека творить архитектурное сооружение как эмоциональный ориентир, создающий ощущение стабильности, взвешенности и уверенности, при этом требуя определенной условности, непринужденной игры материалов, их вариативности и ассоциативности.
Металл позволяет удовлетворить в архитектуре все эти запросы. Он не только всецело отвечает эстетическим потребностям постмодернисткой эстетики, но в потенциале содержит возможности развития в контексте нарастания эклектических тенденций. Дело в том‚ что современная городская среда беспрестанно меняется, при относительной стабильности структуры здания его внешние элементы постоянно трансформируются, возникают и исчезают с хаотичной периодичностью. В рамках такой вариативно-эклектичной программы именно металл допускает максимум разнообразия, многофункциональности, разносмыслового наполнения. При традиционности ощущений стабильности, структурности и прочности он формирует особое пространство, требующее и осмысленния по-новому.
Возвращение‚ например‚ гигантских остекленных пространств — это не только возвращение металлического каркаса. Это новая тенденция в интерпретации промежуточного пространства, в создании переходных зон, принадлежащих одновременно и городу и зданию‚ — открытых‚ полузакрытых и крытых атриумов, формирующих небывалую общественно-функциональную и образную среду. Подобные буферные зоны с разной степенью изолированности определяют характер коммуникации жителей города, организуя поведение человека без презумпции его ограничения и строгой запрограммированности. Более того‚ они способствуют релаксации и приятному неспешному времяпрепровождению, являясь как бы метафорой Эдема, где царят гармония и умиротворение.
Подобные трансформации осуществляются и в жилищном строительстве — созданием мансард, пентхаусов, крытых патио, отражающих тенденцию к формированию относительно автономной от города, сугубо индивидуальной среды обитания современного человека. Кажущаяся наброшенной на воздух сетка из металла удерживает внешнее пространство от вторжения в личный мир. В то же время это ажурное плетение ассоциирует выделенную территорию с оранжереей, изысканным и защищенным от всех земных бед местом.
На практике применение металла для остекления различных типов пространств — эффективный способ увеличения масштабов перекрываемых пространств. Прежде всего‚ это самые различные атриумы. В офисных зданиях они способствуют обеспечению пассивной рекламы, созданию демократического имиджа. Гиперобразом атриума, своеобразным аквариумом- оранжереей коммерции ныне стали маркеты различной величины — быстровозводимый металлический каркас с использованием “слоеных” стеновых ограждений и больших витринных окон. Примерами такого типа зданий в Минске служат торговые дома “Зеркало” (ул. В. Хоружей) и “Мост” (ул. Могилевская), гипермаркет в жилом районе Сухарево (ул. Лобанка), торговый центр “Европа” (ул. Сурганова). В целом в архитектуре Минска широко распространено применение металла в масштабном остеклении пространств: железнодорожный вокзал (ул. Бобруйская), автовокзал “Московский” (ул. Филимонова), кафе “Поющие фонтаны” (ул. Октябрьская), посольство Украины (ул. Старовиленская), здание ресторана “Лукойл” (ул. Немига), медицинский центр “Нордин” (ул. Сурганова), административное здание (ул. Рабкоровская), жилое здание (ул. Гикало) и др.
Разнообразные навесы, перекрытия, выносные элементы, лестницы, облицованные металлом конструкции, а также оформление витрин, вывески — путь современного, но также эклектичного освоения исторической застройки города с помощью металла. Его введение в стабильную структуру здания осовременивает облик старой застройки, оставляя при этом неприкосновенным смысловое единство архитектурного ансамбля.
Особая специфика в применении металла белорусскими архитекторами заключается в акцентировании восприятия его теплым, тактильно приятным‚ а не отчужденно холодным или брутально жестким. Значительную роль в формировании подобной эмоциональной окраски играет активное использование металла в сочетании с нейтральным по цвету, однотонным стеклом и локально окрашенными облицовочными панелями, разнообразными вставками. Так формируется особый облик современной минской архитектуры‚ приобретая игровой и даже несколько игривый характер. То есть видимые металлические конструкции служат не гегемонии техники, но для создания многогранного, полисемантического образа, сформированного сочетанием различных цитат и метафор.
Ассоциативный ряд, соотносящийся с понятием “металл”, — это технология, машинность, прогресс, производство, индустрия. Истинно высокотехнологичный, требующий высочайшего качества выделки каждой детали, филигранной стыковки различных поверхностей, металл является олицетворением претенциозных технологий XXI века, сообщающих не только совершенство рациональной формы, но высокий уровень качества и вкуса. Вполне логично, что именно он стал основным материалом стиля‚ вернее‚ эпохи хай-тек‚ наиболее полно воплощающей собственную эстетическую программу в работе с металлом, порождая новые визуальные концепты, кодировки, прочтения, выражаясь в новой пластике архитектурного пространства. Сегодня же нарастает тенденция перерождения самого стиля — из жесткого, фабрично-индустриального в мягкий, поэтически-романтический. Возможно‚ это один из множества признаков наступления постиндустриальной эпохи, подвигающей создание среды технологически совершенной, но не бездушной и богатой на интерпретации.
В эклектичном городском пространстве каркасные металлические конструкции могут объединить разрозненные постройки в целостный ансамбль, сообщить единый ритм архитектурному комплексу. А применяемые в отделке фасадов панели на основе алюминия, листы нержавеющей стали и даже титана переосмысляют традиционную эстетику стены, превращая ее в подобие кривого зеркала, в котором причудливо преломляется городское пространство. Облицованное металлом здание-хамелеон в любом контексте и среде, при любых погодных условиях различно, разночитаемо, многовариантно интерпретируемо, всегда богато на метафоры и аллюзии и потому интересно и притягательно.
Жесткий, холодный, зеркально-полированный, гладкий металл в современных архитектурных постройках может неожиданно стать текучим, матовым, рельефным, динамичным. Современный металл порой изменчив до некого подобия биологической регенерации — новейшие сплавы титана и цинка, используемые такими архитекторами‚ как Эрик ван Эгераат (офис банка ING в Будапеште), Фрэнк Гэри (Музей Гуггенхайма в Бильбао) и Даниэль Либескинд (здание Metropolitan University в Лондоне)‚ благодаря образованию матовой серебристой патины самопроизвольно затягивают мелкие повреждения. В то же время металл у Эрика Оуэна Мосса, архитектора-деконструктивиста, звучит агрессивно и мрачно, в своей первородной жесткости, подчеркивая общую суровость эстетики, а при применении черной окраски и вовсе превращает здание в дыру пространства (здание “Box” в Лос-Анджелесе).
Несомненно, металл современной архитектурой востребован и желанен. Его вариативность, разнообразие ассоциаций, неожиданность новых воплощений при одновременной возможности традиционного использования — все это многоаспектная палитра для архитекторов‚ в какой бы творческой манере они ни работали. Как творчески активный материал многоликий металл утверждает плюралистическую терпимость к сочетаниям разного в одном и веру в бесконечность изменчивости и перевоплощения сущего. Значит‚ у него великое будущее и‚ может быть‚ новые неожиданные переосмысления.
Литература
Дженкс Ч. Язык архитектуры постмодернизма / Пер. с англ. М.: Стройиздат, 1985. 136 с.
Корпинская С. Осторожно: глобальные перемены! // Мир металла. №2 (16). 2003. С. 22—25.
Маклакова Т.Г. Архитектура двадцатого века. М., 2001. 196 с.
Подорога В.А. Выражение и смысл. Ландшафтные миры философии. М.: Ad Marginem, 1995. 426 с.
Сарабьянов Д.В. Стиль модерн. Истоки. История. Проблемы. М.: Искусство, 1989. 294 с.
Уоткин Д. История западноевропейской архитектуры / Пер. с нем. М., 2001. 423 с.