Вы здесь

Архитектура компромисса

Объявлен победитель конкурса архитектурных проектов русского православного духовно-культурного центра в Париже. Для консерваторов он слишком модернистский, для современной архитектуры он устарел. Но точно отвечает поставленной задаче.

Победителем стал проект совместного русско-французского коллектива: бюро Арх Групп с российской стороны, Общество архитекторов и девелоперов Мануэля Яновского – с французской. Этот проект сразу вызвал критику: сторонники строительства в центре Парижа настоящего русского храма (то есть консервативного и традиционного) уже назвали его «сомнительно новым» представителем «анонимного и бездуховного хай-тека», критикуя новизну и обилие стекла. С другой стороны, лучший российский архитектурный критик Григорий Ревзин, как всегда тонко и точно проанализировав и стилистику, и ситуацию, определил этот проект как постмодернистский, то есть сильно (лет на 30) устаревший; и остроумно трактовал его как еще один экспонат для находящегося рядом парижского этнографического музея, построенного несколько лет назад Жаном Нувелем.

Оба определения надо признать верными. Храм, накрытый «хай-тековской» стеклянной волной, выглядит очень модернистским, залихватским и устрашающе современным по сравнению с храмовыми зданиями, возводимыми в России на протяжении последних 10-15 лет, и представляющими собой то более, то менее удачные компиляции на темы традиционной архитектуры. А характерное для постмодернизма «сочетание несочетаемого», стеклянного моря и пятиглавого храма, действительно страшно устарело: после того, как постмодернизм побывал в моде, уже случился «неомодернизм» с его архитектурой аттракциона. После кризиса его  сменила архитектура sustainability, – пока что плохо понятно, как она выглядит внешне, но совершенно ясно, что она любит природу и экономию. Ради справедливости надо заметить, что две более свежие тенденции в проекте тоже присутствуют: стеклянная волна, по справедливому наблюдению редактора журнала ЭКА Ларисы Копыловой, напоминает уменьшенный фрагмент Миланской ярмарки Максимилиана Фуксаса. Волна накрывает сад (очевидно, обозначающий любовь к природе), а ее стекло планируется сделать самомоющимся и применить в нем некие термические технологии – вода будет согреваться и мыть кровлю (это, по-видимому, обозначает любовь к экономии).

То есть проект одновременно вызывающе нов для приверженцев чистой традиции православного храмостроительства, – и староват, компромиссен, провинциален с точки зрения современной архитектуры.

Ругать этот проект, действительно, можно долго и со вкусом. Это, прямо скажем, несложно. Во-первых, за приверженность постмодернизму. Вначале Москву затопили плохими и неумелыми подражаниями творчеству Риккардо Бофилла, теперь сам Бофилл строит важный президентский Конгресс-центр в Стрельне (на вид, признаться, ужасающий), а его ученик Мануэль Яновский (эту информацию озвучил Григорий Ревзин) проектирует будущий православный центр в Париже. Оба здания представительские, одно должно представлять государство, другое церковь, и оба проекта связаны, один прямо, другой косвенно, с мастерской  Бофилла. Как будто бы русская архитектура, кряхтя и с трудом, сделала шаг, оторвалась от «лужковского стиля» и дошла, наконец, через тридцать-то лет, до его истоков и припала к ним.

Второе слабое место проекта, прямо-таки предназначенное для битья – это, конечно же, символика. Символика православного храма, прямо скажем, дело непростое. Здесь мало что по настоящему канонизировано (то есть мало что определено церковными правилами, записанными в решениях соборов), а по большей части форма определяется традицией и предпочтениями строящих. Однако когда начинаются разговоры об этой символике – то можно подумать, что канонизировано абсолютно все. Простой пример: пятиглавие. Нередко можно слышать такое толкование: главный купол символизирует Христа, а четыре угловых евангалистов. Но оно очень позднее и изобретено, вероятнее всего, в XIX веке (это доказала известный искусствовед Ирина Бусева-Давыдова). Ни в каких правилах не записано, что настоящий православный храм должен быть обязательно пятиглавым. На самом деле пятиглавие в истории русского храмостроительства появилось исторически почти случайно: в конце XII века князь Всеволод Большое гнездо обстроил одноглавый Успенский собор города Владимира большой и высокой галереей. Для того чтобы осветить княжеские хоры во втором ярусе этой галереи над ее сводами поставили два купола; и еще два добавили над восточными компартиментами (эти два купола добавили света увеличившемуся храмовому пространству в целом), вместе получилось пять. Раньше, в Успенском соборе Андрея Боголюбского, княжеские хоры были маленькими и скромными, а теперь они стали большими и светлыми, как и полагалось великому князю, в конце-то концов. Когда московское княжество стало главным и окончательно собрало в своих руках бразды правления, а случилось это в конце XV века при Иване III, великий князь, женившись на наследнице завоеванной турками Византийской империи Зое Палеолог, затеял перестройку Успенского собора Москвы, главного храма московского государства, и построил свой храм по образцу Владимирского Успенского собора. Он стал образцом всех последующих пятиглавых храмов. Возможно, поэтому пятиглавие часто появляется там, где нужно показать единство церкви и государства: в храмах Елизаветы Петровны, православной императрицы в отличие от ее равнодушного к религии отца; в храме Христа Спасителя и типовых проектах церквей придворного архитектора Николая I Константина Тона. Государственный смысл в пятиглавии исторически главный. И в выигравшем проекте он очень адекватен ситуации – когда проект выбирает патриарх, а дела ведет управделами президента.

Вообще говоря, выигравший проект надо не ругать, а похвалить. За точное соответствие сути задания, емко озвученной в нескольких высказываниях людей, причастных к организации конкурса. Суть задания в его двойственности: комплекс должен быть традиционным, но современным. Традиционным потому, что храм; современным потому, что в Париже («причесанным на французский манер» – слова архиепископа Марка, ответственного в Московской патриархии за зарубежные учреждения).

В этой ситуации странно, что проект не разорвало на части в лучших традициях деконструктивизма. Потому что православная архитектура, которая развивается в России с начала 1990-х годов, и то, что сейчас люди обычно связывают с понятием «современная архитектура», – несовместимы, как вода и масло. Это практически антагонисты. И вдруг возникает, по всем признакам государственный, заказ на храм, совмещающий то и другое: «синтез отечественной традиции и идей современной западной архитектуры» (тоже слова архиепископа Марка).

Да это невозможно, потому что ни малейшего опыта такого синтеза нет. Последние двадцать лет строительства настолько консервативны, что прямо противоположны современной архитектуре. Единственной, первой и последней, слабой попыткой спроектировать современный православный храм была Георгиевская часовня на Поклонной горе. И, конечно же, невозможно создать образ современного храма за 40 дней, отведенных на проектирование. Надо ли создавать такой образ – тоже вопрос, ведь заказчика для него в России нет (что, собственно, нам и показали эти 20 лет консерватизма в церковной архитектуре).

Так что следует признать – выигравший проект замечательно воплощает смысл заказанного объекта. Он состоит из двух частей: пятиглавного храма, исторически обозначающего единство российского государства и церкви, – и стеклянного покрывала, обозначающего третью силу: современную Европу, или просто «современную архитектуру», как угодно. Для усиления «русскости» храма архитекторы предлагают привезти в Париж настоящий белый камень; для усиления «европейскости» разбивают вокруг него не просто сад, а сад Клода Моне в Живерни (хороший сад, но при чем здесь Моне?). Чувствуется, что противоположностям неуютно вместе. Тот факт, что в районе пятиглавия они срастаются – одно покрывает, другое протыкает – обозначает их союз. Ну а то, что союз получился внешне искусственным и странноватым на вид – так какой союз, такая и архитектура. Для появления настоящего синтеза ни причин, ни предпосылок не наблюдается.

Автор текста:   Юлия Тарабарина

 

]]>http://agency.archi.ru/]]>

 

 

 

 

Читайте также
25.06.2007 / просмотров: [totalcount]
Витебск – административный и культурный центр Витебской области, город, славный своей историей и культурой. В нем родился всемирно известный...
23.05.2008 / просмотров: [totalcount]
Такова уж, видать, наша мирочувственная природа, что в каждом явлении мы склонны, как у медали, видеть две противоположные стороны. Более того,...
09.01.2010 / просмотров: [totalcount]
Человек живет и пока что может жить естественно и комфортно только на земле. Но кровью человеческой цивилизации, дающей ей жизнь, является вода....