Если внимательно прочитать начало Ветхого Завета, то написанное можно понять таким образом, что вода была всегда. “И сказал Бог: да будет свод внутри воды, и да отделяет он воду от воды. И сделал Бог свод; и отделил воду, которая под сводом, от воды, которая над сводом. И стало так. И назвал Бог свод небом. И был вечер, и было утро: день второй. И сказал Бог: да соберется вода, которая под небом, в одно место, и да явится суша. И стало так. И назвал Бог сушу землею, а собрание вод назвал морями. И увидел Бог, что это хорошо” [Бытие, 6-11] (рис. 1).
В человеке всегда благополучно сосуществовало двойственное отношение к воде — как к источнику жизни и как к таинственной стихии, скрытой мистической силе. Первое отношение генетически определено тем, что в воде зародилась жизнь, без воды жизнь живых существ невозможна. Для многих народов водные резервуары — реки, озера, моря, океаны — не только один из источников пищи, но и возможность перемещаться на огромные расстояния по поверхности земли. Вдоль водных артерий — Нила, пути из варяг в греки — и на берегах рек и морей складывались центры цивилизации. Но параллельно существовали огромные “безводные” регионы, для которых вода — это редчайший дар, наивысшая ценность.
Вода всегда притягивала на свои берега человеческие поселения. Излучина реки, искусственные рвы вокруг крепостей могли защитить от нападающих. Одновременно вода могла стать исходной точкой градостроительной композиции. В результате Потемкинская лестница в Одессе или набережная Невы в Санкт-Петербурге становились композиционными узлами развития сети городских улиц.
Архитектура как средство овеществления образных представлений о воде в свою очередь двуедина. С одной стороны, существуют универсальные образы, характерные для самых различных регионов. Один из них — волнистая линия на керамических изделиях разных человеческих рас. С другой стороны, в разных культурах точка зрения на воду и ее значение различны, по-разному воплощаясь в архитектурных объектах. Для коренных жителей Гренландии (эскимосов) блоки окаменевшей воды являются вполне основательным конструктивным материалом для строительства национального жилища — иглу. Для японской же культурной традиции водное зеркало бассейна — еще один атрибут созерцательного отношения к природе и жизни (рис. 2).
На Ближнем Востоке трепетное отношение к воде как источнику жизни осуществляется в двух подходах. Широко распространены примеры минималистического использования воды — маленькие фонтаны, крохотные водопады, вода, подводимая к каждому дереву, превращаются в законченные архитектурные элементы (рис. 3–7). Второй подход реализуется арабскими шейхами, которые помпезными каскадами фонтанов демонстрируют свое богатство, основываясь на представлении своих подданных, что вода — это белое золото, наивысшая ценность.
Для архитектуры вода тоже бесценна, поскольку она порождает множество образных слоев. В дневниковых книжках Ле Корбюзье после его путешествия по островам Средиземноморья осталось множество набросков, которые, по одной из версий, дали миру капеллу в Роншане. И сегодня архитектура постоянно пользуется волнообразной формой кровли, имитацией воды в малых архитектурных формах, в декоративных росписях, конструктивных элементах (рис. 8–11). Под застывшим гребнем волны приютились кафе и выставочный зал на поплавковом мосту через Грац в Австрии. Молодежный павильон на Международной выставке в Дюссельдорфе (2000 г.) имел форму кита, на протяжении многих десятилетий мелвиловский кит Моби Дик остается темой жилых коттеджей Японии.
Становясь важной составляющей архитектурной концепции, водные сооружения приобретают законченное стилевое своеобразие. Поэтому водные сооружения в жилых двориках Помпеи, в ренессансных парках Италии, барочных дворцах Германии — это целостные архитектурные объекты своего времени, его знаки, его художественные образы. Но, занимая свое место в жилых домах Помпеи как художественный элемент, вода играла не менее важную экологическую роль. Ведь водное зеркало и сопровождающие его растения в жарком климате — это возможность понизить температуру воздуха, увеличить его влажность, облегчить дыхание, насытить воздух фитанцидами. У этих водяных конструкций есть еще одна особенность — они иррациональны, поскольку движение струй, пульсация пузырьков воздуха в воде, игра солнечных бликов на поверхности неповторимы и хаотичны. Эта изменчивость и разнообразие дают смену впечатлений, способствуя релаксации человека (рис. 12, 13).
В этом же экологическом ряду стоят архитектурные сооружения, в которых вода выступает средством физического и духовного очищения: русские бани, римские термы, иудейские миквэ.
По сути экологической становится еще одна архитектурная тема — тема водной романтики. Водная стихия обыгрывается в аттракциях, величайшими из которых могут считаться каналы Венеции, парковые фонтаны Петергофа, Дом над водопадом Райта. Сегодня жизненная реальность и архитектурные журналы доказывают, что водная поверхность становится основой для строительства отдельных зданий, жилых районов, городов. Появляются идеи подводных железных дорог и автодорог в прозрачных туннелях, строятся подводные океанариумы, создаются аквапарки, бассейны, гребные каналы, ледяные гостиницы.
Сплошь и рядом в интерьере можно встретить тему пиратской таверны, приморской площади, острова (рис. 14–16). В этом же образном ряду находится и парус — дом-парус стоит на причале в Хайфе (рис. 17).
Особую группу составляют объекты, в которых вода с полным правом выступает как строительный материал. Самый распространенный прием — использование вертикально падающей воды. В соответствии с классификацией тектонических систем вертикальные преграды могут трактоваться как массивные несущие стены либо навесные легкие экраны. Самое забавное, что вода с легкостью осуществляет каждое из названных тектонических решений. Сплошная стена-водопад нью-йоркского кафе (рис. 18) легко ассоциируется с тяжело нагруженной стеной, отдельные разобщенные струи водяной плоскости воспринимаются как навесная конструкция, создавая эффект прозрачного, динамичного, подвижного экрана (рис. 19). Восходящие струи воды могут выполнять роль опор, выступая в двух ипостасях. Вода создает физическую опору за счет напора водных струй, как происходит с каменным шаром Белостокского фонтана (рис. 20), приподнимаемого над постаментом. Со вторым подходом мы встречаемся в проекте Леду, где струи воды должны были скрывать физические опоры и дематериализовывать их.
Можно предположить, что новый век продолжит ряд амбициозных проектов использования воды. Уже сейчас архитекторы мечтают о городах и под водой, и на воде. В качестве примера можно привести материал сайта Мембрана.ру “Бионическая башня” (архит. Х. Пиоз, М. Сервера). В ряду потрясающе интересных идей и решений эта километровая башня-город “будет покоиться на искусственном плоском острове, помещенном в искусственном же озере. Искусственный остров у основания будет 1 км в диаметре, а озеро призвано амортизировать подземные толчки”.
Течет вода, течет время, течет жизнь, задерживаясь только в оставленных людьми на земле памятниках культуры.