Об этом и многом другом, касающемся различных аспектов жизни города Минска, беседуем мы с сегодняшним гостем нашей рубрики “Персона”.
Визитная карточка.
Руслан Игоревич Белогорцев. В 1969 г. окончил архитектурное отделение строительного факультета БПИ. Работал в институте “Белгипросельстрой”, затем 2 года в ЦК КПСС, заместителем Председателя Госстроя БССР, заместителем председателя Комитета архитектуры, градостроительства и землеустройства, главным советником Управления строительства и жилищно-коммунального хозяйства Совета Министров Республики Беларусь. Сейчас — председатель Комитета архитектуры и градостроительства — главный архитектор города Минска.
Руслан Игоревич, Вас не надо официально представлять архитектурной общественности. Вы — профессионал, и за продолжительное время творческой деятельности проявили себя в двух ипостасях: архитектор-градостроитель и архитектор- управленец. В последние годы работаете в сфере управления и организации архитектурного процесса. Не возникают ли у Вас сожаления о том, что времени на творчество, увы, не хватает?
Как практический архитектор я 17 лет отработал в проектном институте. Проектировал генеральные планы сельских населенных пунктов, районных центров малых городов. Попутно с генеральными планами шли проекты и жилых домов, и общественных центров в этих же населенных пунктах. Были даже проекты животноводческих комплексов, и, работая над ними, приходилось постигать технологию. По Минску таких работ у меня немного, потому что после ухода из проектного института стал архитектором-организатором, или управленцем. И конечно, сразу же стало меньше возможностей проектировать что-то самому. Хотя считаю, что такая практика необходима, и пытаюсь, несмотря на занятость, быть если не автором, то хотя бы соавтором проектов, и не только в градостроительстве. Один из них, связанный с Минском, — проект реконструкции кварталов в районе улиц Коммунистической, М. Богдановича, Куйбышева (1999 г.). Это 2-этажная застройка. Предложено было ее уплотнение, вместо чердачных скатных кровель — мансарды. Она получила достаточно высокую оценку — архитектурную премию им. В.А. Короля. Есть еще несколько объектов по Минску, где я выступаю проектировщиком.
Сейчас на Вас возложена миссия чрезвычайной важности: быть ответственным за сегодня и завтра нашего города. Каковы Ваши планы? Какую стратегию изберете для дальнейшего развития Минска и какие тактические шаги уже предприняты?
Я считаю, что архитектор, находящийся на управленческой должности, тем более координирующий градостроительную и проектную деятельность, в том числе распределение заказов на проектирование, не должен злоупотреблять своим положением, не должен отхватывать себе лакомые куски, везде быть автором и т.д. Это порочная практика. По крайней мере, в демократических странах за рубежом главный архитектор города очень редко выступает как автор значительных проектов. Его роль более скромная — управлять этим процессом. Профессионально управлять, быть абсолютно нейтральным и — априори — абсолютно доброжелательным ко всем проектировщикам и застройщикам. Тем более что у нас существует порядок — до настоящего времени он не сильно был развит в Комитете архитектуры, — заключающийся в том, что важные в градостроительном отношении объекты должны проектироваться на конкурсной основе.
Вот такой прозрачный принцип этой части управления архитектурной деятельности. За нами, архитектурными управленцами, остается задача контроля за соблюдением основных параметров, создания единых для всех авторов правил игры, учета интересов тех архитекторов, которые на этом месте когда-то проектировали, а может быть, даже и этот объект, который сейчас реконструируется или расширяется, что, к сожалению, тоже зачастую не выполнялось. Есть у нас закон об авторском праве, есть так называемый кодекс чести архитектора, который принят на последнем съезде БСА. Там четко сказано: если кто-то из твоих коллег уже работал на этом месте, будь добр, учти его пожелания, а может, даже и пригласи для работы в качестве консультанта. Это то, что касается творчества и управления. Главное — не забывать о преемственности.
Работа Архитектурного совета — одно из главных направлений в деятельности Комитета архитектуры и градостроительства. И Ваша роль как его председателя сложна и уязвима, ибо Вам приходится принимать решение по всем вопросам. Легко ли быть оракулом? И что должны знать и соблюдать в работе авторы, представляющие свои проекты на рассмотрение?
Первое, что я сделал, придя на эту должность, — расширил состав совета, потому что практика проведения малых советов себя не оправдывает. Мы усилили градостроительное начало этого совета, ибо беда его в том, что штучные объекты мы рассматриваем в режиме срочности, а градостроительный подход иногда остается на втором плане. Искусство управления архитектурой — “не навредить” — это значит идти от общего к частному, от большого к малому.
Насчет роли председателя. Пока мне легче, поскольку я здесь недавно, и каких-то обязательств, связанных с проектами и моими выступлениями и подведениями итогов на советах, еще мало. Поэтому мне проще принимать любые решения, конечно, грамотные, которые не позволят совершать ошибок на стадии проектирования. Это наша самая главная задача. Потому что, когда половина уже будет построена, поправлять допущенную ошибку поздно. А чтобы не совершались ошибки на проектной стадии, совет при главном архитекторе и должен нести творческое начало. Умение же подводить итоги по разным мнениям, и подводить их с пользой для любимого города, — это уже иное. Пока мне это удается. Но роль совета будет возрастать. Другое дело — мы перестанем выносить на совет объекты, которые можем решить и в рабочем порядке с авторами и заказчиками. А на совете мы должны обсуждать наиболее значимые работы.
Какие проекты, на Ваш взгляд, в данный момент наиважнейшие для Минска? С какими проблемами сталкивается город в своем развитии и как сегодня решается жилищная проблема?
Наиболее важным для Минска остается жилищный вопрос. В нынешнем году должно быть возведено 850 тыс. кв. м жилья. Одна из проблем, с которыми сталкивается столица в своем развитии и которая сдерживает новое жилищное строительство, — нехватка сетей и инженерной инфраструктуры. Особенно это ощущается на территориях, переданных нам из Минского сельского района. Отсутствие здесь инженерной инфраструктуры не позволяет активно осваивать их под новое жилье. Мы, к сожалению, не созрели еще ни материально, ни морально, чтобы отказаться от привычных нам многокилометровых тепловых магистралей, которые тянутся от ТЭЦ и зимой порастают травой. Ученые подсчитали: до 30% тепла тратится по дороге к многоквартирным домам. Это непозволительно при нашей сегодняшней экономической ситуации. Опыт газовых автоматических котельных на группу домов подтверждает целесообразность и эффективность такого способа. И то, что мы в итоге перейдем на автономное отопление дома, группы домов, — бесспорно. А с учетом последних “газовых” событий нам и деваться-то некуда: у нас нет ресурсов, которые мы могли бы бездумно тратить.
Для решения проблемы надо максимально обеспечивать квартиры приборами учета тепла и воды. Но если ставится счетчик, допустим тепла, надо на всех батареях ставить регуляторы, чтобы я сам мог регулировать количество потребляемого тепла. Будем жить по средствам — будем экономить.
Есть еще вопрос, связанный с жилищной проблемой, который нас волнует. Решить жилищную проблему в таких объемах, которые поставлены перед нами, через крупнопанельное домостроение можно, а вот архитектурная ценность и выразительность этих домов оставляют желать лучшего. Поэтому мы пытаемся здесь как-то регулировать. Например, делать жилье по индивидуальным проектам при застройке новых площадок, по крайней мере тех территорий, которые примыкают к основным магистралям. В перспективе — улучшать архитектуру панельных домов.
Кроме сетей теплоэнергетики, возникают еще вопросы с так называемыми летними помещениями. Балконы и лоджии у нас открытые. Давно доказано: в нашем климате они в таком виде не нужны, поскольку, как правило, становятся складом для всякого хлама. Поэтому мы сейчас даже в панельных домах стараемся сразу использовать французские балконы и эркеры. Ну и конечно, лоджии, которые уже в проекте имеют конкретный рисунок переплета. Из экономической целесообразности они не стеклятся, и уже сам жилец по желанию либо ставит стекла, либо нет. Но по крайней мере дом по фасаду имеет одинаковый вид. Это самый простой и самый дешевый путь, и по нему надо идти.
Что касается наиважнейших для Минска проектов — это те, которые связаны с обслуживанием. Есть виды услуг, по которым мы не дотягиваем, например поликлиники. По объектам торговли Минск обеспечен более чем на 100%. Но это общая торговля вместе с киосками, мини-магазинами и т.д. А такой интересный вид торговли, как гипермаркет, когда ты приехал раз в неделю и приобрел все, что необходимо, у нас пока еще развит недостаточно. Сейчас строятся первые 5 гипермаркетов, в заделе еще столько же.
Я обозначил бы еще одну очень важную проблему, которая в последнее время вышла на общественный уровень. Связана она с уплотнением жилья, которое практически ведется по заранее утвержденным градостроительным проектам. Ведь не всегда удается сразу завершить весь комплекс. Например, построили несколько домов, денег не хватило, и заказчик перенес сроки строительства. Через несколько лет, когда новые дома уже заселены, появляется возможность закончить незавершенное. Тут уже жители выходят с плакатами, а иногда и с топорами: это наш двор, и какое вы имеете право его застраивать? А не дай бог еще это элитное жилье рядом с УКСовским! Представляете, какие низменные чувства взыгрывают у людей? Зависть — страшная сила, которая губит все, даже архитектурные проекты. А ведь дома эти ставятся по утвержденным проектам, без нарушения градостроительных, противопожарных, санитарных норм, т.е. абсолютно правомерно, но все равно за последнее время несколько таких проектов жители, мягко говоря, опрокинули. Идя навстречу их негативному влиянию, решения по возведению некоторых новых зданий были отменены, хотя каждая отмена решения горисполкома — это удар по престижу города: где ж вы раньше были? Правда, в таких случаях Комитет архитектуры всегда обязывает заказчика: перед началом строительства оповестить жителей, поставить щиты с информацией, что и как планируется строить, и в итоге получить их согласие. Но заказчик, как правило, этим не занимается. Он считает: пришел и построил. А если еще там пару старых деревьев необходимо убрать… Какой поднимается шум! Жителей можно понять: они ни о чем не знают, и вдруг появляются строители с топорами, рубят деревья, обносят территорию забором и начинают возводить не нужный никому здесь дом. “Зачем? Почему ущемляют наши права на полноценную среду обитания?” — вопрошают старожилы. В Законе о градостроительной деятельности записано: жители имеют право на полноценную среду обитания.
Чтобы решать эту проблему цивилизованно, как она решается, например, в Германии, мы в корректируемые правила застройки Минска в середине года внесем раздел “По предварительному общественному обсуждению градостроительных проектов с заинтересованными жителями”. Когда человек участвует в обсуждении, он чувствует себя причастным к государственным проектам. Это делается с его ведома, он уже знает, что здесь будет построено. Поэтому мы просто обязываем заказчика проводить ознакомительную работу с населением.
В последнее время мы все чаще слышим: “Минск — европейский город, европейская столица”, и это звучит как высшая степень признания последних преобразований. А ведь еще в 1944 году авторитетная московская комиссия, проводившая анализ состояния города перед началом работ планомерного возрождения разрушенного Минска, наряду с элементами русской планировки отметила присущие ему черты западноевропейской архитектуры и поставила его в этом плане в одном ряду с такими городами, как Рига и Львов. Это документально подтвержденный факт. Однако сами мы долгое время навязывали миру мысль о своей якобы провинциальности. Так по каким критериям определяется “европейскость”? Это что — количество и качество сакральных мест, уровень жизни и архитектуры или это образ жизни, образ мышления?
Под европейским уровнем понимается прежде всего комфортность городской среды. А комфортность включает все: и приятные для глаза улицы и площади, и удобные магазины, кафе, жилье. Но все-таки европейскость распространяется прежде всего на центр и на основные въезды. Приведу пример. Мы только что рассматривали на совете проект жилого района со стороны въезда с запада. Так вот эту въездную часть мы проведем на конкурсной основе, чтобы еще раз повысить европейскость.
В Минске для этого сделано достаточно. Во-первых, подсветка фасадов по главным улицам. Она производит колоссальное впечатление на всех, кто приезжает к нам.
Хочу сказать, что человек, не профессионал-архитектор, не художник-дизайнер, воспринимает город на уровне первых двух этажей. Я иду по улице, может, не всегда воспринимаю силуэт, мне неважно завершение здания, я не всегда понимаю, что такое ансамбль. Но я чувствую, что иду по комфортной улице, где красивые витрины, мощение плиточкой, и скамеечка есть, где я могу посидеть, бросить в стоящую рядом урну бумажку, а не искать ее, особенно с мороженым в руке. И могу сесть на общественный транспорт, спокойно зайти в метро, благодаря указателям дойти и доехать, куда мне надо. Пройдусь по бульвару, с удовольствием воспринимая световую гамму, малые формы. Если я простой человек, меня не волнует, каким камнем что отделано, какая форма фонаря или фонтана. Но все это приятно моему глазу и радует душу.
Что немаловажно, европейский город во всех своих функциях должен быть комфортным и современным. И жилье тоже. А поскольку у нас, как и везде, основное жилье — это спальные районы, там до европейского уровня еще далеко. Приезжаешь домой, уже темно, пусто, быстрее пробегаешь через дворы, чтобы тебя никто не обидел, заходишь в свой подъезд. Хорошо, если он закрывается. А что там увидишь внутри, каждый из нас прекрасно знает…
Создается впечатление, что этические и культурные нормы общественного поведения за пределами собственной квартиры многими просто игнорируются.
Да, культура жителей и культура города — это философская проблема, и решаться она должна на разных уровнях. Почему до сих пор мы продолжаем защищать город от вандализма или от дурака? Чтобы сделать город поистине высокого качества, включая в это понятие многие компоненты как градостроительного, так и общественного значения, мы должны ясно осознавать, что не только город существует для людей, но и люди для города. Поэтому через средства массовой информации, показывая красивые городские ансамбли и удобные улицы, наверное, надо всегда подчеркивать: “Это же для вас создано, так будьте добры и вы сохранить эту красоту”.
Наш номер посвящен послевоенному возрождению Минска, людям, возводившим его, создававшим его сегодняшний образ. Труд их был поистине колоссален, а созданное впечатляет и сегодня. И мы понимаем, почему так болезненно реагируют наши мэтры на малейшее вторжение в стилистику их “святая святых”. Вы, архитекторы, работающие над его современным видом, являетесь связующим звеном между прошлым и будущим. Соблюдается ли баланс в основополагающих категориях “историческое наследие” и “преемственность”? Каким Вам видится будущее Минска — глазами просто минчанина и глазами главного архитектора?
Главное, я считаю, — это преемственность. Ни в коем случае нельзя допустить, чтобы то, что построено, что имеет архитектурную ценность и общественный резонанс, было испорчено. Его надо умножать. Конечно, не обязательно в прежних формах. Это один из главных градообразующих и воспитательных моментов. Ну и, конечно, учитывать и использовать наше культурное наследие. Мы и так уже много потеряли. Поэтому наша задача — сохранить то, что осталось. Но здесь я сторонник активного улучшения исторической застройки. Потому что есть два подхода: либо руины консервируются и мы ходим и ностальжируем там, либо мы их коренным образом модернизируем. Ведь не зря слово “модернизация” присутствует в нашем Законе об охране памятников истории и архитектуры.
Культурное наследие существует во всех европейских столицах. Недавно по телевизору показывали Париж. Во дворе современного отеля сохранен кусочек исторической крепости. Попробуйте вы с нашим законом докажите, что так можно сделать. Нет. 300 метров — и не ближе. Но городская жизнь не может пустовать, мы не можем просто смотреть на руины, какими бы ценными они ни были. И наша задача — так их обстроить, масштабно и очень аккуратно, чтобы достоинства истории постоянно подчеркивались, чтобы люди тянулись и туда.
Ну и самое главное в свете того, о чем мы говорили, основа всего — рационально разработанный генеральный план. Новый генеральный план Минска действительно рациональный, а мы его должны соблюдать и развивать. Да, проходит время, мы вносим коррективы, модернизируем. Но даже новая застройка , ультрасовременная по масштабу, колористике, ансамблевости, должна соответствовать тому, что уже есть. А то в последнее время мы немножко забыли, что такое ансамбль. Это понятие должно у нас существовать всегда. Тут уже роль главного архитектора города и Комитета архитектуры основополагающая: утверждать такие проекты, чтобы все увидели, что это новое, абсолютно современное и ультрамодное здание никак не диссонирует с тем, что есть рядом или что оно продолжает лучшие традиции нашей столицы.
Будущее родного города — забота и работа не только официальных лиц и профессионалов, но и всех нас, живущих в нем и пользующихся его благами. От того, как мы отнесемся к своей роли непосредственного участника преобразования города, зависит его завтрашний облик. И кредо главного архитектора Минска Руслана Игоревича Белогорцева — “не навредить” — пусть будет доброжелательным напоминанием всем, кто ответствен за формирование городского облика и его жизненной среды.
Беседовала Валентина Мартинович